Рав Ицхак Зильбер «Беседы о Торе»

Объединённая глава
«Ницавим»-«Вайелех»

Ницавим

Речь Моше, обращённая к народу, близится к концу. В день своей смерти он собрал евреев, чтобы подтвердить верность Израиля союзу, заключённому на Синае между ним и Б‑гом, и заново скрепить этот союз от их имени и от имени всех их будущих поколений. Об этом и говорится в главе «Ницавим» («Вы стоите»).

«Вы все стоите сегодня пред Г‑сподом, Б‑гом вашим: главы ваших колен, старейшины ваши и смотрители ваши – все мужчины Израиля. Ваши [малые] дети, ваши жены и пришелец твой, который в твоём стане, от твоего дровосека до водоноса твоего, – чтобы вступить в союз с Г‑сподом, Б‑гом твоим, и поклясться соблюдать договор с Ним, который Г‑сподь, твой Б‑г, заключает с тобой сегодня, чтобы сделать тебя сегодня народом Своим, а Он будет тебе Б‑гом, как Он говорил тебе и как клялся Он отцам твоим – Авраг̃аму, Ицхаку и Йаакову. И не с вами одними заключаю я этот союз и этот клятвенный договор, но и с тем, кто стоит здесь сегодня с нами пред Г‑сподом, Б‑гом нашим, и с тем, кого нет здесь с нами сегодня» (29:9-14).

Кто же принимает участие в скреплении союза заново?

Перечисление начинается с самых уважаемых, а за ними названы все остальные мужчины: «Главы ваших колен, старейшины ваши и смотрители ваши – все мужчины Израиля».

Вместе с мужчинами союз заключали дети и женщины, а также «пришелец твой, который в твоём стане, от твоего дровосека до водоноса твоего», – то есть все неевреи, принявшие еврейство, включая самых «новеньких» – финикийцев, которые пришли к Моше, чтобы принять еврейство, и которых тот, сделав им гиюр, поставил работать дровосеками и водоносами. Новую клятву принимают все причастные к еврейству без исключения. И не только они.

Моше объясняет народу: союз заключается не с вами одними, «но и с тем, кто стоит здесь сегодня с нами пред Г‑сподом, Б‑гом нашим, и с тем, кого нет здесь с нами сегодня» – с будущими, ещё не рождёнными поколениями, которые тут сейчас физически не присутствуют.

Таким образом, заключая новый союз, наши отцы поклялись выполнять законы Торы не только за себя, но и за все грядущие поколения. Именно на эти строки ссылались мы в главе «Матот» книги «Бемидбар», когда говорили, что клятву соблюдать законы Торы евреи дали и за себя, и за своих потомков, и потому тот, кто сегодня нарушает заповеди, – клятвопреступник.

Зачем нужно возобновление союза? На это отвечают стихи 15-17. Евреи были свидетелями греховной жизни языческих народов и их обычаев, и, возможно, кого-то из них те соблазнили или соблазнят. Поэтому Моше вынужден взять с народа клятву, которая обяжет его следовать правильным путём.

Кроме того, услышав проклятия, произнесённые у гор Гризим и Эйваль, и помня о проклятиях, о которых мы говорили в главе «Бехукотай» книги «Вайикра», евреи испугались трудности стоящей перед ними задачи. И Моше успокоил их: «Стоите ведь вы сейчас пред вашим Б‑гом?! А сколько вы Его гневили! Однако Он не только не истребил вас, но ведёт в страну, которую обещал дать вам».

«И будет, когда услышит он слова этой клятвы, то благословит себя в сердце своём, говоря: «Мир будет мне, хотя стану ходить по прихоти моего сердца», – [тогда наказание за] то, что он делал нечаянно, будет ему добавлено к [наказанию за] умышленный [грех]; не захочет Г‑сподь простить его, ибо возгорится тогда гнев Б‑га и ярость Его против того человека, и падёт на него всё проклятие, написанное в этой книге, и сотрёт Г‑сподь его имя из-под небес» (29:18, 19).

Может быть, сейчас, когда мы приносим эту клятву, а может быть, в будущем, когда наставления забудутся, кто-то решит, что ему разрешено безнаказанно жить в Эрэц Исраэль, руководствуясь «прихотями сердца». Этот человек горько ошибается, предупреждает Моше. Об этом говорят не только слова о гневе и ярости Б‑га, но и не совсем понятное выражение о наказании, которое «будет ему добавлено».

Понимать его надо так. Допустим, человек по какой-то причине не знал, что сегодня суббота, и работал. Его предупредили: сегодня суббота – и он работать перестал. Такое нарушение считается ненамеренным. Но если человек, поначалу бывший в неведении, продолжает нарушать заповедь и после предупреждения, следующее возможное нарушение, допущенное им по неведению, зачтётся ему как умышленное.

Моше говорит: нельзя жить в Обетованной Стране как вздумается, не выполняя законов Торы, – это никому не сойдёт с рук. После клятвы, которую евреи сейчас приносят, тому, кто пренебрегает этим предупреждением, грехи, совершенные по неведению, будут зачтены как грехи преднамеренные, т.е. так, как если бы он всё знал.

Все кары, предсказанные Б‑гом в Торе, включая изгнание, неизбежно осуществятся.

«И скажет следующее поколение, сыны ваши, которые придут после вас, и чужеземец, который придёт из дальней страны, и увидят они бедствия той страны и недуги, которыми поразил её Г‑сподь. Сера и соль, сожжена вся земля, она не засевается, и на ней не вырастает никакая трава, как в уничтоженных Б‑гом Седоме, Аморе, Адме и Цвайим... И скажут все народы: «Почему Г‑сподь так поступил с этой страной, за что воспылал таким великим гневом?» И скажут: «За то, что оставили они союз с Г‑сподом, Б‑гом их отцов, который Он заключил с ними, выводя их из страны египетской. И пошли они, и служили божествам чужим... И воспылал гнев Б‑га на ту страну, чтобы навести на неё все проклятье, записанное в этой книге» (29:21-26).

Наша страна, когда-то походившая на рай земной, страна, текущая молоком и мёдом, превратится в пустынный, вымерший край, и это будет поражать всех, кто её увидит.

Действительно, путешественники, посещавшие Эрэц Исраэль, удивлялись этому печальному явлению. У нас есть свидетельства американского писателя М. Твена, русского дипломата на Ближнем Востоке К. Базили, известного французского востоковеда К. Вольнея и других. Выдержки из Вольнея и Базили мы приводили в главе «Бехукотай». А вот слова Марка Твена. В «Простаках за границей» он пишет о Палестине:

«Пустынная, поросшая колючками земля. Запустение, какого не вообразить. Мы дошли до горы Тавор... За всю дорогу не видели живой души. Нигде ни дерева, ни кустарника. Даже олива и кактус почти оставили страну. Страна Израиля сидит в пепле. Над ней витают чары проклятия, она пустынна, лишена прелести».

Так было не год, не десять лет, а почти два тысячелетия!

В конце главы «Ницавим» предсказано возвращение евреев к Всевышнему: «И будет: когда исполнятся над тобой все эти слова, благословение и проклятие... и примешь это к своему сердцу среди всех народов, куда забросил тебя Г‑сподь, Б‑г твой. И вернёшься ты к Г‑споду, Б‑гу твоему, и будешь слушаться Его голоса во всём, как я заповедую тебе сегодня, ты и твои дети, всем своим сердцем и всей своей душой» (30:1,2).

Это – предсказание тешувы, возвращения на праведный путь, заповеданный евреям Всевышним. Процесс этот охватит общины всех стран рассеяния («среди всех народов»), евреев всех возрастов («ты и твои дети»), и сыны Израиля вернутся к своим истокам не формально, но «всем своим сердцем и всей своей душой».

Ещё недавно об этом можно было только мечтать. Во всех странах мира наблюдалось прямо противоположное явление: отход от веры, тяга к ассимиляции. Сегодня же и в Израиле, и в США, и в бывшем Советском Союзе люди разных возрастов, разного образования и социального положения, люди, принадлежащие к третьему и четвёртому поколению отпавших от еврейства, возвращаются к вере отцов. Явление это можно наблюдать во всех кругах общества, примеры его известны каждому из нас, и оно становится все распространённей.

А с этим процессом связано исполнение того, о чём в Торе сказано: «И возвратит Г‑сподь, Б‑г твой, изгнанников твоих, и смилуется Он над тобой, и вновь соберёт Он тебя из всех народов, среди которых рассеял тебя [Он,] Г‑сподь, Б‑г твой. Если будет твой изгнанник у края небес, [и] оттуда соберёт тебя Г‑сподь, твой Б‑г... И приведёт тебя Г‑сподь, Б‑г твой, на землю, которую наследовали твои отцы, и ты её унаследуешь... И Г‑сподь, Б‑г твой, обратит все эти проклятья на твоих врагов и на твоих ненавистников, которые преследовали тебя» (30:3–5, 7).

Здесь речь идёт уже о возвращении евреев в свою страну.

В Талмуде сказано, что возвращение к Торе – великое дело, ибо оно приблизит приход Машиаха. Как сказано: «И придёт избавитель в Сион и к отошедшим от греха в [народе] Йаакова...» (Йешайаг̃у, 59:20). Так же, как отход от Торы привёл к нашему изгнанию из страны и лишениям галута, так тешува, возвращение к Торе, приведёт к полному избавлению.

Вайелех

Как уже сказано, речь Моше перед еврейским народом, произнесённая им на сороковом году пребывания евреев в Синайской пустыне и продолжавшаяся месяц и неделю, подходит к концу. Слова, приведённые в главе «Вайелех» («И пошёл»), Моше произнёс в последний день жизни, седьмого адара. Б‑г является Моше и Йег̃ошуа̃ в Шатре Откровения и велит Моше записать в Тору песнь о сынах Израиля и научить ей евреев (сама песнь приводится в следующей главе – «Г̃аазину»). В этот день Моше закончил запись Торы и передал её своему колену.

Глава содержит две заповеди.

«И заповедал им Моше следующее: «К концу семилетия, в год шемиты, в праздник Сукот, когда придёт весь Израиль, чтобы предстать пред Г‑сподом, Б‑гом твоим, в месте, которое Он изберёт, читай это Учение всему Израилю вслух. Собери народ, мужчин, и женщин, и [малых] детей, и пришельца...» (31:10-12).

Какое время подразумевают слова «к концу семилетия»? Имеется в виду год после окончания очередного субботнего цикла, то есть первый год нового цикла. Почему же тогда речь идёт о семилетии? Потому что, как мы уже говорили с вами в главе «Ки таво», сбор урожая иногда затягивается до осенних праздников следующего года, и на этот период распространяются некоторые законы года предыдущего (третьего и шестого, что касается отделения десятины, и седьмого, что касается законов года шемиты).

Слова «в праздник Сукот» указывают на второй его вечер. Поскольку в праздничный день, первый день Сукот, такое собрание невозможно, оно проводится сразу по наступлении полупраздничных дней – холь г̃а-моэд.

Кто должен читать «это Учение»? Устная Тора говорит нам, что эта обязанность возлагается на царя.

Итак, во второй вечер праздника Сукот, в первом году после года шемиты, народ собирается в Иерусалиме, и царь в одном из помещений Храма читает людям вслух отрывки из книги «Деварим», с её начала по гл. 6:9 (то есть и «Слушай, Израиль: Г‑сподь – Б‑г наш, Г‑сподь един»). Затем он читает стихи 11:13-21 из главы «Экев» книги «Деварим» («...Если послушаетесь Моих заповедей...»), а потом – законы об отделении доли от урожая нуждающимся, благословения за соблюдение законов Торы и грозные предостережения об изгнании из страны и рассеянии (там же, «Реэ», 14:22-27; «Ки таво», 26:12-15, 28:1-69). В заключение он читает главу о царе (там же, «Шофетим», 17:14-20).

Раши в комментариях к Талмуду объясняет, почему для чтения выбраны именно эти отрывки: «Слушай, Израиль» – касается принятия на себя власти Б‑га; «Если послушаетесь» – обязательства исполнять Его заповеди; благословения и проклятия говорят о принятии Торы как союза с Б‑гом; поскольку дело происходит осенью, во время сбора урожая, – говорится об отделении десятины. И, наконец, логика подсказывает, что поскольку главу читает царь – говорится о его обязанностях.

Слушают чтение все, как сказано: «Собери... мужчин, и женщин, и [малых] детей, и пришельца...» – то есть всех без исключения, «...чтобы слушали они и чтобы учились, и будут бояться Г‑спода, Б‑га вашего, и строго исполнять все слова этого закона» (31:12). Мужчины учат Тору, женщины слушают её, дети к ней приобщаются. Те, кто приводит детей на это слушание, получают особую награду свыше.

«И сыны их, которые не знали [истины], услышат и научатся бояться Г‑спода, Б‑га вашего...» (31:13). Эти слова уточняют, почему заповедь обязывает приводить на чтение детей: они начнут учиться бояться Б‑га. В более широком смысле эти слова означают, что детей, то есть тех, «которые не знали [истины]», надо обязательно учить Торе.

Вторая заповедь в нашей главе тоже касается Торы. Она гласит:

«И ныне запишите себе эту песнь, и научи ей сынов Израиля, вложи её в их уста, чтобы была эта песнь Мне свидетельством о сынах Израиля»... И записал Моше эту песнь в тот день, и научил ей сынов Израиля» (31:19, 22).

Всевышний велит Моше записать песнь «Г̃аазину», где предсказано будущее евреев и перечислены наказания, которые постигнут их, если они отойдут от Торы и станут служить идолам.

У этой заповеди есть и более широкий смысл. Она касается всех взрослых мужчин-евреев (может быть, поэтому стих говорит во множественном числе: «запишите»). Буквально здесь говорится об одной только песне, а имеется в виду и вся Тора. Каждый еврей должен написать свиток Торы – Пятикнижие, – даже если у него есть свиток, оставшийся от отца. Если вы не софэр (писец), вы можете выполнить заповедь, заказав эту работу софэру. Заповедь обязывает мужчин не только записать всю Тору, но и учить её.

Между двумя процитированными выше стихами, в стихе 21, сказано: «...отзовётся песнь эта перед ними свидетельством, ибо не забудется она в устах потомства его (Израиля. – И. З.)».

О «Г̃аазину» как о свидетельстве мы поговорим в следующей главе. Сейчас подумаем о словах «не забудется она в устах потомства его».

Всевышний совершенно определённо обещает, что Тора никогда не забудется еврейским народом и во все времена найдутся в его среде люди, которые будут её изучать и знать.

«Вот союз Мой с ними, – сказал Г‑сподь, – дух Мой, который на тебе, и слова Мои, которые Я вложил в твои уста, не отойдут от уст твоих, и уст потомков твоих, и уст потомков потомков твоих... отныне и вовеки» (Йешайаг̃у, 59:21).

На протяжении всей истории нашего рассеяния Г‑сподь заботился о том, чтобы евреи не забыли Его Тору. Ради этого Он манипулировал могущественнейшими владыками мира, словно куклами-марионетками.

За одиннадцать лет до того, как изгнать евреев из их страны, Невухаднецар насильственно переселил в город Вавилон несколько тысяч виднейших знатоков Торы. Когда впоследствии туда прибыли все остальные изгнанники, они нашли в Вавилоне развитую сеть еврейских учебных заведений.

Перед самым падением Второго Храма в Иерусалиме раби Йоханану бен Закаю удалось убедить римских захватчиков согласиться на существование в городе Явне еврейской академии. После разрушения столицы именно Явне суждено было стать духовным центром еврейского народа.

Интересно, что после революции семнадцатого года часть царской России – Польша, Литва и Латвия – отделилась и сохранила свободу, эти страны стали коммунистическими только во время Второй мировой войны. И самое интересное, что именно на этой территории находились большинство центров изучения Торы: ешивы «Мир», «Слободка», «Поневеж», «Каменец», «Барановичи», «Люблин», «Радин» и другие. Случайно ли это?

Во время Второй мировой войны в результате поразительного стечения обстоятельств были спасены десятки тысяч евреев, оказавшихся в Вильнюсе. На всей огромной территории Восточной Европы Литва осталась единственным местом, откуда ещё можно было выбраться на свободу. В сороковом году, в период, совпавший с еврейским месяцем элул, в Вильнюсе и Каунасе – двух самых больших городах Литвы – открылись учреждения, где выдавались визы беженцам из Польши, желающим покинуть СССР. Среди беженцев подавляющее большинство составляли религиозные люди: преподаватели и ученики известнейших польских ешив. Таким образом удалось спастись учащимся ешивы «Мир», обосновавшейся впоследствии в Шанхае, Любавичской ешивы из Отвоцка, ешивы «Люблин» и других. Среди вырвавшихся в самый последний момент были руководители ешив «Радин», «Новогрудок», «Клецк», «Гур» и других.

«Тот факт, что русские дали нам разрешение на выезд из России, – говорил один из руководителей ешивы «Мир» р. Йех̃эзкэль Левинштейн, – абсолютно иррационален, он противоречит всей идеологии и практике советских властей. Вместо того, чтобы выслать всех нас в Сибирь, как они поступили со своими верующими евреями, русские предоставили нам статус туристов и выпустили в свободный мир. Нет сомнений – они сами не ведали, почему так поступили. Именно об этом говорит Танах: «[Как] потоки воды – сердце царя в руках Г‑спода: куда захочет, туда и направляет Он его» (Мишлей, 21:1)».

Одним из главных героев этой потрясающей истории был японский консул в Литве Семпо Сугихара, выдававший всем желающим транзитную визу на въезд в свою страну.

Интересно, что у Японии никогда не было консульства в Литве и открылось оно именно в начале Второй мировой войны. Делать там консулу, казалось бы, совершенно нечего. И все-таки работа ему нашлась, и какая!

Когда к нему явились первые евреи с просьбой дать им возможность ехать транзитом через Японию, консул запросил своё руководство и получил ответ: ни в коем случае! Он послал вторую депешу: жалко людей, им грозят сибирские лагеря. В ответ ему недвусмысленно пригрозили: дадите разрешение – предстанете перед судом. Консул взвесил: если разрешу – сделаю дело, угодное Б‑гу, но не угодное моему правительству, если не разрешу – подвергну опасности человеческие жизни. И он выдавал визы на свой страх и риск. Даже после категорического приказа советских властей закрыть японское консульство в Каунасе он продолжал выдавать евреям визы ещё в течение трёх недель.

Консула отозвали, судили, лишили чинов и привилегий, но его утешала и радовала мысль о том, что он не согрешил пред Б‑гом. Человек этот прожил более восьмидесяти лет и никогда за всю свою долгую жизнь не пожалел о сделанном.

Через весь Советский Союз тянулись на Дальний Восток пассажирские поезда, вывозившие евреев, спасшихся от смертельной опасности. Р. Велвл Соловейчик говорил впоследствии: «Я думаю, что Транссибирская железная дорога была построена специально ради того, чтобы спасти изучающих Тору».

По пути в Японию ветхое транспортное судно, перевозившее спасённых евреев, попало в сильнейший шторм и потеряло управление. Чудом добрался корабль до берегов Японии. Он затонул вскоре после того, как последний из пассажиров сошёл на берег. Как не вспомнить здесь слова Талмуда: «Ковчег [Завета сам] нёс тех, кто переносил его» (Сота, 35А).

Известно, что Ковчег с хранившимися в нём скрижалями Завета был так тяжёл, что любой другой предмет такого веса четверым мужчинам было бы не под силу поднять. Ковчег, в котором находилась Тора, сам нёс своих носильщиков. Нечто подобное произошло и в Японском море: Тора сама спасла своих хранителей.

И в Японии с ними тоже произошло много чудес.

Прибыв в Кобе – огромный город с более чем миллионным населением, где жили всего двадцать пять еврейских семей, которые и помогли приезжим, – они открыли ешиву «Мир». Спустя полгода ешива перебралась в Шанхай.

Беженцы рассуждали так: евреев и Тору сжигают. Мы должны передать наследие отцов будущим поколениям. Надо учиться.

В Шанхае им показали пустующую синагогу «Бейт-Аг̃арон», и они поразились: в синагоге оказалось ровно столько сидячих мест, а в общежитии – ровно столько спальных, сколько учащихся в ешиве! К тому же при синагоге были две огромные столовые, рассчитанные на сотни человек, и гигантская кухня с посудой на сотни едоков. Откуда все это?

Оказывается, в Шанхае в своё время жил миллионер-еврей, которому во сне было сказано, что он должен сделать большое дело для Израиля. Он-то и финансировал строительство в двадцать пятом году. Человек малосведущий в традиции, он даже не знал толком, как выглядит синагога, не представлял себе, что в ней не бывает общежития, и все же построил рядом и общежитие, и огромную кухню со столовой. Пятнадцать лет это место пустовало. Оно явно ждало приезда ешивы «Мир»!

Зимой сорок пятого года в Шанхай приехали два специалиста из Германии. Они установили газовые камеры, привезли газ «Циклон». Японцы произвели тщательный подсчёт всех евреев в гетто (ученики ешивы жили в гетто и получали пропуска для посещения её) и сообщили им, что через две недели всех отправят на работу. Но сильные удары на фронте, полученные именно в этот момент, заставили их на время забыть о евреях. Позднее жителей гетто опять предупредили об отправке на работу – и снова тяжёлые поражения на фронте отодвинули проведение акции.

Была и ещё одна попытка уничтожить всех преподавателей и учеников ешивы. Под предлогом участившихся бомбардировок их должны были якобы перевести и разместить на трёх островах. Но до места они бы, разумеется, не добрались, и японцам, договорившимся с немцами, осталось бы только сообщить, что корабли, к сожалению, затонули.

Японец по имени Бакуту, прослышавший об этом замысле, сказал вдруг евреям непонятную фразу: «Я вам друг. Если с вами что-то случится, знайте: я не виноват». Евреи взволновались, стали выяснять, что происходит, и у японцев уже не было возможности сохранить тайну и выполнить задуманное.

Союзники бомбили город отчаянно. В налётах участвовали сотни бомбардировщиков одновременно. Но в ешиве никто ни разу не пострадал. Однажды бомба попала в здание во время обеденного перерыва, когда все ушли на обед. С тех пор, услышав сигнал воздушной тревоги, китайцы и японцы бежали в ешиву, чтобы укрыться от бомбёжки.

Здесь остаётся добавить, что из общины польских и литовских евреев, попавших сначала в Японию, а затем в Шанхай и чудесным образом избежавших истребления, вышло немало мудрецов, поныне обучающих еврейских юношей Торе в Израиле и в Америке. Ешива «Мир» обосновалась в Иерусалиме. Сегодня в ней учатся более тысячи человек.