Из книги рава Исраэль-Меир Лау
«Практика иудаизма»

Бейн гамецарим

Семнадцатое тамуза

Семнадцатое тамуза – один из четырех постов, установленных в память о разрушении Храма, наряду с Постом Гедальи (3 тишрей), Десятым тевета (о которых речь шла выше) и Девятым ава. 10 тевета вавилонский царь Невухаднецар начал осаду Иерусалима, 17 тамуза его солдаты проломили городскую стену, а тремя неделями позднее, 9 ава, наступила трагическая развязка событий: был подожжен Храм.

В истории еврейского народа 17 тамуза – день бедствий. В Талмуде, в трактате Таанит, перечисляются пять бедствий, случившихся в этот день:

1. Моше-рабейну разбил Скрижали завета при виде золотого тельца, сделанного нашими предками в пустыне;

2. во время осады Иерусалима (согласно Рамбаму, перед разрушением Первого Храма) в этот день прекратилось принесение ежедневной жертвы «тамид» из-за того, что невозможно было обеспечить доставку жертвенных животных, и это было признаком надвигающейся катастрофы;

3. как рассказывается в книге пророка Ирмеягу (гл. 52), 9 тамуза во время осады Иерусалима в эпоху Первого Храма была проломлена городская стена, а в эпоху Второго Храма то же самое случилось 17 тамуза;

4. Апостомос, наместник царя Антиоха, сжег Тору, поняв, что самый верный путь поработить евреев – это нанести удар их духовному достоянию; сожжение Торы было началом гонений на еврейство и одной из главных причин восстания Маккавеев;

5. в этот день в Храме была водружена статуя идола. Согласно одной версии, это случилось в эпоху Второго Храма и тоже было одним из деяний Апостомоса; согласно другой (так сказано в Иерусалимском Талмуде), это совершил царь Иудеи Менаше, который правил в эпоху Первого Храма и «прославился» тем, что «затопил Иерусалим невинной кровью» и был идолопоклонником, превзошедшим всех своих предшественников.

Кстати, царь Менаше был сыном царя Хизкиягу – одной из самых светлых личностей, когда-либо занимавших трон Иудеи. Вавилонский Талмуд в трактате Брахот рассказывает, что, зная о том, каким будет его сын, Хизкиягу не хотел жениться, желая остаться бездетным, однако пророк Иешаягу укорял его за это и требовал, чтобы Хизкиягу исполнил заповедь Торы плодиться и размножаться. В конце концов Хизкиягу женился и произвел на свет Менаше, который, натворив множество дурных дел, все же совершил тшуву, и Вс‑вышний – по выражению Талмуда – открыл для него «тайную дверь» на небо, через которую он вошел в рай...

Однако вернемся к Семнадцатому тамуза. Пост начинается с рассвета и проводится так же, как и прочие общественные посты: читают «слихот», написанные специально для этого дня, «Авину, малкейну» в «Шахарит» и в «Минхе» и отрывок из Торы, говорящий о том, как Моше-рабейну умолял пощадить Израиль после греха создания золотого тельца. После чтения Торы читают «гафтару» из книги Иешаягу (гл. 55). В «Шахарит» во время повторения «Шмонэ-эсрэ» хазан произносит благословение «Ответь нам...», а в «Минхе» ту же вставку в «Шмонэ-эсрэ» читает вся община.

Бейн гамецарим

Три недели, начинающиеся Семнадцатого тамуза и заканчивающиеся Девятого ава, называются Бейн гамецарим («в теснинах»), по словам книги Мегилат Эйха (Плач Иеремии): «Все преследователи настигли ее в теснинах». В эти дни принято соблюдать признаки траура, и чем ближе Девятое ава, тем строже траур. В этой траурной лестнице есть три ступени.

1. От Семнадцатого тамуза до рош-ходеш месяца ав, когда не стригутся, не бреются и не посещают никаких увеселительных мероприятий. Ашкеназские евреи не устраивают свадьбы до второй половины дня 10 ава (когда Храм окончательно сгорел).

2. От рош-ходеш месяца ав до 10 ава, когда вдобавок к этим ограничениям не едят мясо и не пьют вино – в знак памяти о разрушении Храма, когда прекратились жертвоприношения и возлияние вина на жертвенник.

3. Неделя, на которую приходится Девятое ава, когда нельзя мыться (ради удовольствия). Эта неделя начинается с субботы Шабат хазон, и в эти несколько дней не въезжают в новый дом и не покупают новой одежды, поскольку эти события доставляют радость.

Суббота эта так называется по первому слову «гафтары» (Иешаягу, 1): «Видение [хазон] Иешаягу, сына Амоца». Пророк обращается к своим современникам с призывом вернуться на истинный путь, пока не поздно. Принято читать эту «гафтару» с теми же интонациями, с какими читают Мегилат Эйха, – за исключением вплетенных в нее слов утешения. В эту субботу всегда читают субботнюю главу Торы (начало книги Дварим), где упоминаются преступления, которыми в пустыне наши предки испытывали терпение Вс‑вышнего, возбуждая Его гнев. В Шабат хазон, правда, едят мясо и пьют вино, но не надевают новой одежды – в знак траура.

На исходе Шабат хазон, совершая «Гавдалу», вино дают выпить ребенку – потому что взрослые не имеют права пить вино (исключение делается для субботы, а она уже закончилась...).

Девятое aвa

Девятое ава – день нашего национального траура, кульминационная точка скорби об обоих Иерусалимских Храмах, о начале изгнания и бед, им вызванных. С этим днем связано пять трагических событий, которые тоже перечисляются в трактате Таанит.

1. В этот день Вс‑вышний вынес приговор, который обрек всех выходцев из Египта умереть в пустыне, и им не дано было войти в Эрец-Исраэль. Их грех состоял в следующем: разведчики, которых послал Моше-рабейну осмотреть страну, вернувшись, начали порочить ее, и народ, поверив им, принялся роптать на Вс‑вышнего и сомневаться даже в Его возможностях – Его, Который 40 лет обеспечивал все их потребности в пустыне, – привести их в Страну Израиля и покорить населяющие ее народы. Народ оплакивал «свой горький жребий», как рассказывается в Торе: «И завопила вся община громким воплем – и плакал весь народ в эту ночь». А было это в ночь на 9 ава, и Вс‑вышний, разгневавшись на евреев за их маловерие и бессмысленный плач, вынес им приговор: «Вы плакали в эту ночь попусту – будете плакать в эту ночь во всех поколениях ваших».

2-3. В этот день были разрушены оба Храма – Первый и Второй. Как рассказывается в книгах Млахим II и Ирмеягу, вавилонские полчища ворвались в Первый Храм еще 7 ава, а во второй половине 9 ава подожгли его, и он горел всю ночь до второй половины 10 ава. Несмотря на то, что по-настоящему огонь в Храме разгорелся 10 ава, мы отмечаем это несчастье 9 ава, потому что начало бедствия – тяжелее всего. Поэтому вплоть до полудня 10 ава мы, как отмечалось, не едим мяса и не пьем вина, не стрижемся и не устраиваем свадеб. Второй Храм был разрушен Титом, римским военачальником, в самый день 9 ава.

4. В этот день пал Бейтар. Во время восстания Бар-Кохбы в этой хорошо защищенной крепости укрылись тысячи мужчин, женщин и детей. Падение Бейтара было финалом катастрофического разрушения Страны Израиля: сотни тысяч евреев были убиты, сотни тысяч угнаны в рабство, страна опустела... К этому добавилась катастрофа духовная: Бейтар был одним из центров изучения Торы, и с его падением был разрушен один из главных духовных источников, питавших всю Страну Израиля...

5. После подавления восстания Бар-Кохбы римские власти предприняли чрезвычайные усилия для того, чтобы стереть все следы еврейского присутствия в Стране Израиля: саму страну римляне стали называть «Палестиной» (по имени небольшого народа, жившего когда-то вдоль прибрежной полосы на юге страны и к тому времени давно исчезнувшего). Свою преступную руку римляне наложили на самое сердце Иерусалима: они перепахали всю территорию города, не оставив от него почти никаких следов. На месте Иерусалима они построили новый город, который назвали «Элиа Капитолина». Сами того не ведая, римляне осуществили предсказание пророка Михи, которое приводится в книге пророка Ирмеягу (26:18): «Сион словно поле будет распахан». Это событие, как и четыре предыдущих, произошло 9-го ава, подтвердив истинность слов наших мудрецов: «Взваливают вину на уже виноватого».

Грех золотого тельца, совершенный 17-го тамуза, и грех разведчиков, совершенный 9-го ава, – эти события предопределили много веков спустя потерю духовной и политической независимости еврейского народа в его собственной стране, став причиной одной из самых страшных катастроф в его истории.

Пост Девятого ава начинается с заходом солнца, и в этом отношении он равен лишь Йом-Кипуру, когда мы тоже постимся полные сутки.

Также и в отношении запретов Девятое ава подобно Йом-Кипуру: в этот день нельзя есть, пить, мыться и умащать себя, нельзя носить кожаную обувь и запрещены супружеские отношения. Во время последней трапезы перед наступлением поста (гасеуда гамафсекет) принято есть вареное яйцо, традиционную пищу скорбящего. Яйцо окунают в пепел – напоминание о сожжении Храма. Эту трапезу нельзя есть трем мужчинам за одним столом, чтобы им не пришлось совершать «зимун».

Вечером Девятого ава в синагогу приходят в матерчатых или резиновых туфлях. После «Маарива» все садятся на пол или на низенькие скамеечки и при скудном освещении читают самую траурную книгу Танаха – Мегилат Эйха, автором которой по традиции считается пророк Ирмеягу. На особый напев, тихим голосом, читают слова этой книги, исполненные печали и скорби. Четыре ее главы построены по принципу акростиха по порядку букв еврейского алфавита, причем в третьей главе с каждой из букв начинаются три стиха. Предпоследний стих читает вся община вместе и громко: «Верни нас, Г-сподь, к Себе – и мы вернемся, обнови наши дни, как встарь!». Тем самым мы завершаем чтение на оптимистической ноте, ноте утешения.

Затем читают «кинот», траурные элегии, и расходятся по домам, не приветствуя друг друга – согласно обычаю скорбящих. Ведь слово шалом – одного корня со словом шлеймут («совершенство»), а это очень далеко от нас в этот день.

Утром после «Шахарит» несколько часов посвящают чтению «кинот», включенных в специальный сборник. Как принято у скорбящих, во время «Шахарит» не возлагают «тфилин» и не облачаются в «талит». Во время утренней молитвы к Торе вызывают трех человек – для чтения 4-й главы книги Дварим, в которой Моше-рабейну предупреждает народ о бедах, грозящих ему в том случае, если он отвернется от Б-га Израиля: «Когда породишь детей и внуков, и окончательно утвердишься на твоей земле...» «Гафтара» этого дня – главы 8-я и 9-я книги Ирмеягу, выражающие скорбь о разрушенном Храме и описывающие начало изгнания.

«Кинот» читают после чтения Торы. Перед нами проходит картина бедствий и самопожертвования нашего народа во имя Торы от разрушения Первого Храма и до падения Бейтара. «Кинот» рассказывают о мученической смерти десяти величайших еврейских мудрецов от рук римлян, о гибели трех замечательных еврейских общин – городов Шпайера, Вормса и Майнца – в эпоху крестовых походов. Последняя часть сборника «кинот» – это поэмы раби Йегуды Галеви[1] о разрушении Храма, проникнутые страстной любовью к Сиону и Стране Израиля. Наиболее знаменитая из них начинается словами: «Сион, неужели безразлична тебе судьба узников твоих?..»

После «кинот» снова читают Мегилат Эйха. Вплоть до полудня сидят на земле или на низеньких скамеечках, а во второй половине дня собираются в синагогах для молитвы «Минха», перед которой возлагают «тфилин» и облачаются в «талит». В «Минху» восполняют те отрывки, что были пропущены в «Шахарит». После «Ашрей» читают Тору и «гафтару» – те отрывки, что принято читать в общественные посты. В «Шмонэ-эсрэ» добавляют молитву «Утешь, Г-сподь, Б-г наш, тех, кто скорбит о Сионе и Иерусалиме» в то благословение, в котором мы просим о восстановлении Иерусалима. А заканчивают его так: «Благословен Ты, Г-сподь, утешающий Сион и отстраивающий Иерусалим». Затем – как в любой из общественных постов – читают вставку «Ответь нам...». В «Минхе» – в отличие от «Шахарит» – когены выходят благословлять народ. На исходе дня мы молимся обычный будничный «Маарив», затем совершаем благословение луны и прекращаем пост молочным ужином (поскольку, как было сказано, до полудня следующего дня, 10 ава, нельзя есть мясо и пить вино).

Если Девятое ава совпадает с субботой, то пост переносят на воскресенье и начинается он сразу после исхода субботы. В этом случае уже в воскресенье вечером можно есть мясо и пить вино, и тогда же заканчивается запрет устраивать свадьбы.

Семь «суббот утешения»

Суббота, следующая за Девятым ава, называется Шабат нахаму – по первому слову, с которого начинается ее «гафтара» (Йешаягу, 40): Нахаму, нахаму ами («Утешайте, утешайте Мой народ»). Три субботы, предшествующие Девятому ава, называются «тремя субботами бедствий», потому что их «гафтарот» предсказывают бедствия, которые грозят народу Израиля: «Слова Ирмеягу» (первая глава книги Ирмеягу), «Слушайте слово Г-спода, Дом Яакова» (из второй главы книги Ирмеягу) и «Видение Иешаягу, сына Амоца» (Иешаягу, 1). А «гафтарот», которые читают в семь суббот после Девятого ава, посвящены одной и той же теме: утешению народа Израиля. Все они заимствованы из книги пророка Иешаягу и предсказывают грядущее освобождение еврейского народа, резко контрастируя тем самым с «субботами бедствий» периода Бейн гамецарим.

После Девятого ава месяц ав получает новое имя: менахем-ав, то есть «ав-утешитель». Этим мы выражаем нашу неколебимую надежду на то, что осуществятся пророческие предсказания о том добре, которым Вс‑вышний утешит Израиль.

Пятнадцатое ава

Мишна в трактате Таанит говорит: «Не было таких праздников у Израиля, как Пятнадцатое ава и Йом-Кипур». Что это за день – Пятнадцатое ава и почему он сравнивается с Йом-Кипуром?

Мудрецы наши разъясняют: Йом-Кипур символизирует прощение греха золотого тельца. И прощение это даровано Вс‑вышним именно в этот день, и именно тогда Моше-рабейну спустился с Синая с новыми Скрижалями завета. Пятнадцатое ава тоже символизирует искупление греха – греха разведчиков, посланных в Страну Израиля и оклеветавших ее. Пятнадцатого ава прекратился мор, уничтожавший выходцев из Египта и бывший исполнением вынесенного Вс‑вышним смертного приговора всему поколению, совершившему два тяжелых греха: создавшему золотого тельца и не желавшему идти в Эрец-Исраэль.

Шесть положительных событий произошли Пятнадцатого ава:

1. Как мы уже говорили, выходцы из Египта перестали умирать в этот день. Их было 600000 – людей старше 20 лет, и каждый год Девятого ава умирало 15000 человек. На сороковой год скитаний в пустыне, когда народ Израиля стоял уже на пороге Эрец-Исраэль, Девятого ава своей участи ожидали последние 15 тысяч. Однако Вс‑вышний, помня о многочисленных испытаниях, перенесенных нашими предками в пустыне, сжалился над ними и решил оставить их в живых. Оставшись в живых, эти люди решили, что ошиблись и что Девятое ава еще не наступило. Однако когда настало 15 ава, день полнолуния, сомнения исчезли, стало совершенно ясно, что сейчас – действительно месяц ав, что Девятое ава миновало и никто не умер. Поэтому Пятнадцатое ава навсегда осталось днем радости -потому что Вс‑вышний даровал им жизнь и грех разведчиков полностью искуплен. Вот теперь понятно, что говорит Мишна: не было у Израиля праздников, подобных Пятнадцатому ава и Иом-Кипуру, – потому что нет радости большей, чем очищение от грехов, от греха создания золотого тельца – в Йом-Кипур, и от греха разведчиков – Пятнадцатого ава.

2-3. В этот день были отменены два брачных ограничения: запрет на браки между мужчинами и женщинами из разных колен Израиля, а также запрет сынам колена Биньямина жениться на девушках из других колен. Как известно, вследствие инициативы дочерей Цлофхада (о которой рассказывается в книге Бемидбар) Вс‑вышний запретил девушке, наследующей состояние отца, выходить замуж за сына иного колена Израиля – чтобы земельное владение не переходило от колена к колену.

Много лет спустя произошла трагическая «история наложницы в Гиве» (Шофтим, 19-21), вследствие которой остальные колена Израиля опрометчиво поклялись: «Никто из нас не отдаст свою дочь замуж в колено Биньямина». В результате возникла опасность, что колено Биньямина вымрет. Обе эти санкции были отменены Пятнадцатого ава. Народ понял, что колено Биньямина не перенесет этого запрета, и раскаялся в совершенном: «Отстранено сегодня одно колено от Израиля!» Но возник вопрос: «Что же мы можем сделать для них – мы, которые поклялись именем Г-спода, что не будем давать им наших дочерей в жены?!» Выход был найден: клятва, которой поклялись тогда евреи, не вечна и не распространяется на все последующие поколения. Подобный выход был найден и для отмены запрета браков между представителями разных колен: этот запрет был в силе только для поколения, которое завоевало Страну Израиля. И 15 ава сынам Биньямина было разрешено «умыкать» себе жен из жительниц города Шило, вышедших в виноградники «водить хороводы». Так было сохранено существование целого колена Израиля, и, естественно, исчез запрет женщинам-наследницам из одного колена Израиля выходить замуж в другое колено. Это был первый в еврейской истории случай объединения родов народа Израиля, и книга Шофтим называет его «праздником во имя Г-спода». А с течением времени, как говорит Мишна, стало обычаем начинать сватовство в этот день, чтобы создавать новые семьи в Израиле.

4. 15 ава израильский царь Гошеа бен Эйла отменил заставы на дорогах, ведущих в Иудею. Когда еврейское царство разделилось на два – Иудейское и Израильское, первый израильский царь Йоровам бен Неват опасался, что если его подданные три раза в году будут приходить на праздник в Иерусалим, их сердце постепенно вернется к монархии Дома Давида. Поэтому он запретил им ходить в Иерусалим, а чтобы гарантировать исполнение своего приказа, перекрыл движение на дорогах, ведущих в Иудею. В качестве замены Иерусалимского Храма он поместил в двух городах, Дане и Бейт-Эле, идолов в виде тельцов, и приказал поклоняться им. Так окончательно распалось некогда единое государство: в Иудее продолжали служить единому Б-гу, а в царстве Йоровама распространилось идолопоклонство. Однако последний израильский царь, Гошеа бен Эйла, снял заставы на дорогах, разрешив народу совершать паломничество в Иерусалим и тем самым предприняв попытку сократить пропасть, разделявшую оба царства.

5. 15 ава заканчивали заготовку дров для жертвенника в Храме, о котором Тора говорит: «Постоянный огонь, зажженный на жертвеннике, не должен погаснуть».

В начале эпохи Второго Храма большая часть Страны Израиля была опустошена, и задача заготовки дров для жертвенника была почти невыполнимой. Народ, однако, горячо принялся за эту работу, что зачастую было связано со смертельной опасностью. Те, кто доставлял собранные дрова в Храм, удостаивались возможности принести Вс‑вышнему благодарственную жертву под названием «корбан эцим» («жертвоприношение дров»). Последним днем заготовки дров для жертвенника было 15 ава, потому что с этого дня жара начинала спадать. Дело в том, что на жертвенник можно было приносить только такие дрова, в которых нет червяков, а с 15 ава вероятность наличия их в дровах увеличивалась, так как повышается влажность, а по ночам становится холоднее. Следовательно, Пятнадцатое ава было также храмовым праздником.

6. 15 ава были похоронены мученики Бейтара, в честь чего к «Биркат гамазон» мудрецы добавили последнее, четвертое благословение. Дело в том, что римляне запретили хоронить тела защитников Бейтара, но 15 ава, спустя год после падения этой крепости, запрет был отменен. Двойным чудом было это событие: во-первых, Вс‑вышний смягчил сердца безжалостных римлян, а во-вторых, – оказалось, что несмотря на долгое время, которое трупы находились под открытым небом, доступные диким зверям и птицам, они остались в целости и сохранности. Поэтому в четвертое благословение вставлены слова (ставшие его заглавием) «добрый и творящий добро». «Добрый» – потому что Вс‑вышний охранил тела от разложения, «творящий добро» – потому что обеспечил им захоронение.

И по сей день мы отмечаем Пятнадцатое ава как радостный день. В этот день не читают «Таханун» и не предаются скорби.

Круг замкнулся

С Пятнадцатого ава начинается духовная подготовка к месяцу элул и «Грозным дням».

Продолжительность дня уменьшается, а ночи – увеличивается. Приближаются дни подведения итогов. И сама природа способствует этому: земледельческая страда заканчивается, спадает жара, человеку легче думается в эти дни. Начиная с Пятнадцатого ава принято желать друг другу доброго года. Гиматрия этого пожелания – «Дай Б-г, чтобы вы были записаны на счастливый год в книге жизни и чтобы запись эта была скреплена печатью!» – равняется гиматрии слов «Пятнадцатое ава» – 928. Еще один намек на приближающиеся «Грозные дни» мы находим в 29-й главе кни ги Дварим: «Вы стоите все вместе сегодня пред Г-спо-дом, Б-гом вашим: главы ваших колен, ваши старейшины и ответственные за порядок, все мужи Израиля, ваши дети и жены ваши, и прозелиты, живущие в стране вашей, – от дровосека до водоноса, – чтобы вступить в союз с Г-сподом, Б-гом вашим, в клятвенный союз, который Г-сподь заключает с вами сегодня». Упоминание дровосека – это намек на 15 ава, когда прекращают сбор дров для жертвенника в Храме; а упоминание водоноса – намек на день Гошана-Раба, когда возливали воду на жертвенник; и в течение всего этого времени, от 15 ава до Гошана-Раба, «вы стоите все вместе пред Г-сподом, Б-гом вашим». Возвращается атмосфера дней чтения «слихот» и просьб о милосердии, атмосфера дней суда. Снова мы стоим перед лицом наступающего года со всеми его праздниками и постами, с днями душевного веселья и днями траура, снова нас ожидает подведение итогов уходящего года. Круговорот года завершен – и начинается новый кругооборот, начинается новый год и его благословения.

[1] Раби Йегуда Галеви – наиболее известный еврейский поэт средневековья, философ и врач. Родился в 1073 г. в Толедо (Испания). В юности учился в йешивах нескольких испанских городов. Жил в Гранаде, но большую часть жизни провел в Кордове, где возглавлял академию, в которой изучали Талмуд, Тору, филологию. Между 1135 и 1140 гг. оставил Кордову, направляясь в Страну Израиля, куда стремился всю жизнь. Предание рассказывает, что достигнув ворот Иерусалима и увидев его развалины, раби Йегуда Галеви запел свою знаменитую элегию «Сион, неужели безразлична тебе судьба твоих узников?..» До нас дошло более 800 стихотворений раби Йегуды Галеви, из них значительная часть – молитвы, обращенные ко Вс‑вышнему, элегии о разрушении Храма и т. п. Они отличаются глубиной содержания и чрезвычайной эмоциональностью. Его книга «Кузари», в которой доказывается преимущество иудаизма над другими религиями, – стала одним из краеугольных камней еврейской философии.